Психогенетика развития − это наука, изучающая природу межиндивидуальной изменчивости психологических особенностей человека в процессе развития и совершенствования основных структур психики индивида в течение его жизни.
В круг наиболее существенных проблем возрастной психогенетики входит изучение соотношения генотипических и средовых влияний в формировании индивидуальных различий.
В то же время в возрастной психологии проблемы индивидуализации развития относятся к числу мало разработанных. Традиционно эта наука была направлена в основном на изучение общих закономерностей развития и возрастных особенностей психики на разных этапах онтогенеза Другими словами, предметом ее изучения были в основном нормативные, или общечеловеческие, закономерности психического развития. Формирование индивидуальных различий рассматривалось не как самостоятельная линия онтогенеза психики, а как проблема соотношения возрастного и индивидуального в психическом развитии. Между тем есть основания полагать, что нормативное развитие и формирование индивидуальных различий имеют различную возрастную динамику, а возможно, и разные механизмы.
Общепризнано, что оплодотворенная яйцеклетка содержит всю генетическую информацию, которая необходима для формирования соматических, физиологических и в определенной степени психологических особенностей человека. Генотип человека (совокупность всех генов) содержит «план целого», который уточняется и модифицируется в ходе развития под влиянием окружающей среды.
Для понимания общих принципов взаимодействия генотипа и среды в развитии важен введенный в середине XX в. К.Г. Уоддингтоном принцип «эпигенетического ландшафта».
Этот ландшафт представляется как местность, изрезанная долинами и оврагами, которые берут свое начало в наиболее высокой ее части и расходятся от вершины в разные стороны. В начале развития клетка (или любой развивающийся организм) находится на вершине. В ходе последовательных делений (стадий развития) клетка (организм) как бы «спускается» с вершины, попадая в то или иное углубление. В точках пересечения ущелий и оврагов клетка (организм) делает выбор, куда двигаться дальше. Главное, что после этого выбора (решения) дальнейшие потенции к развитию ограничиваются. Постепенное ограничение потенций клетки (организма) к развитию Уоддингтон назвал канализацией.
Несмотря на генетическую детерминацию процессов онтогенеза, развитие не следует рассматривать как прямое следствие развертывания генетической программы. Человек, как известно, является одним из самых незрелорождающихся существ, поэтому процессы созревания и развития находятся в прямой зависимости от условий внешней среды и приобретаемого индивидуального опыта.
Данные представления нашли свое воплощение в концепции эпигенеза, который представляется как единый, системный процесс развития. В этом процессе последовательное развертывание генетической информации происходит при непосредственном участии среды, причем понятие «среда» в этом случае имеет сложное, многосторонее толкование. Например, выделяется понятие генотипическая среда, в соответствии с которым реализация признака тем или иным геном прямо зависит от конкретных условий его функционирования, в первую очередь от окружающих генов. В более широком контексте понятие «среда» подразумевает внутреннюю среду клетки, органа и, наконец, организм. Она включает нейрогуморальные факторы, гормоны и другие вещества, которые опосредуют влияния внешней, окружающей человека, среди его сенсорного и моторного опыта.
Гены в этом процессе выполняют роль своеобразных триггеров, запускающих процессы развития и направляющих их по тому или иному пути. В результате взаимодействия генов и их продуктов на каждом новом этапе развития формируются структурные и функциональные особенности организма. Схематично взаимодействие развивающегося организма (его генотипа) и условий среды, в которой осуществляется развитие, наиболее полно представлено в концепции эпигенеза Брауна. Она представляет результаты каждой стадии развития следующим образом. Если рассматривать развитие начиная с зиготы (обозначим совокупность ее внешних признаков, фенотип, Р1), то фенотип на следующей стадии развития (Р2) будет определяться как
где Gl – генные продукты, которые детерминируют рост и развитие ни данной стадии онтогенеза;
Е1 – условия среды, в которой происходит данная стадия развития.
На следующей стадии развития фенотип Р3 будет определяться особенностями уже сложившегося фенотипа Р2, продуктами генов, активируемых на этой стадии развития (G2) и особенностями среды, в которой развитие происходит (Е2):
Таким образом, реализация каждой стадии онтогенеза обеспечивается наличием:
1) фенотипа, сформировавшегося к этой стадии онтогенеза;
2) продуктов экспрессии генов, соответствующих этой стадии развития;
3) условий среды, специфических для этой стадии развития.
Развитие может достичь каждой последующей стадии только в том случае, если развивающийся организм к данному моменту онтогенеза обладает соответствующим фенотипом, у него синтезируются правильные генные продукты и условия среды не выходят за рамки нормы.
Из сказанного также следует, что по мере перехода с одной стадии онтогенеза на другую в индивидуальном фенотипе происходит накопление генетических и средовых эффектов, а также результатов их взаимодействия.
Генотип в онтогенезе выполняет две функции:
1) типизирует развитие;
2) индивидуализирует развитие.
Известно, что генетические факторы ответственны за формирование единых для всей человеческой популяции признаков (телесной организации, прямохождения, универсальности руки, способности к речевой коммуникации, высшим психическим функциям), которые возникли в результате антропогенеза. Они присущи всем людям и в онтогенезе каждого человека реализуются благодаря консервативной наследственности. Так называется фонд неизменных видовых признаков, детерминируемых генотипом и не имеющих межиндивидуальной изменчивости.
Генотип требует для своей реализации определенных условий среды. Его видоспецифическая часть (консервативный фонд наследственности) предусматривает наличие диапазона средовых условий, в которых возможно полноценное развитие человека как представителя Homo sapiens. При этом имеются в виду, с одной стороны, соответствующие видовым требованиям природные, экологические условия, позволяющие удовлетворить базисные потребности организма (в пище, безопасности и т.д.), а с другой стороны − социальные, которые предусматривают необходимую заботу и поддержку со стороны взрослых, общение со сверстниками, возможность присвоения социального опыта и др. Необходимо подчеркнуть, что нормативное развитие допускает довольно существенные колебания значимых факторов среды, в пределах которых оно возможно.
Однако выход за пределы адаптивных возможностей организма влечет за собой искажение нормативного развития, а в крайних случаях гибель (например, при сильном недостатке йода в окружающей среде возникает эндемический кретинизм). То же самое касается требований к социальной среде: ребенок, попадающий в социальную изоляцию, лишается возможности реализовать имеющиеся у него видоспецифические способности к развитию высших психических функций, речевой коммуникации. Известно, что дети, в раннем возрасте подвергшиеся социальной и когнитивной депривации, обнаруживают существенные отклонения в психическом развитии, в большинстве случаев необратимые. Таким образом, консервативный фонд наследственности и экологически валидные природные и социальные условия среды неразрывно взаимосвязаны.
Наряду с общими, свойственными всем людям соматическими и психологическими особенностями по многим характеристикам существует большая межиндивидуальная вариативность. Она различна для разных признаков и разных возрастов. Например, отношение максимального и минимального показателя интеллекта в популяции здоровых взрослых людей составляет 2,9:1, а у детей 4 лет крайние значения показателя интеллекта соотносятся как 1,6:1. Как показывают исследования, общая оценка разнообразия поведения детей дает значительный разброс − 34:1. Сказанное подтверждает, что наблюдаемый в популяции диапазон индивидуально-психологических особенностей может быть весьма значительным.
Межиндивидуальная вариативность многих соматических и психологических признаков настолько велика, что невозможно встретить двух одинаковых людей (за исключением однояйцевых близнецов, которые, однако, при ближайшем рассмотрении также обнаруживают различия). В дифференциальной психологии существует правило, подтверждающее, что индивидуальные различия всегда больше групповых. Наиболее существенным здесь является то обстоятельство, что указанное разнообразие в значительной степени может определяться наследственностью, поскольку наряду с консервативным фондом генотип каждого человека содержит уникальное, присущее только ему, сочетание индивидуально-специализированных генов. По некоторым данным, 60−70% генофонда каждого человека индивидуализировано. Иными словами, каждый человек – это уникальный генетический эксперимент, который никогда не будет повторен.
Формирование индивидуально-психологических различий в онтогенезе также может быть связано с двумя источниками детерминации: генотипом и средой. В этом случае речь идет о взаимодействии уникальной части генотипа и индивидуально-специфической среды (вариативность последней, однако, не должна выходить за пределы, допускаемые нормативным развитием). Иными словами, своеобразный в каждом конкретном случае вариант развития (фенотип) любого индивидуального (в том числе и психологического) признака может быть результатом как уникальной генетической конституции, так и уникального жизненного опыта. Следовательно, при анализе генетической детерминации развития человека следует различать два относительно зависимых аспекта: формирование нормативных (универсальных, общевидовых) закономерностей и формирование межиндивидуальной вариативности в реализации этих закономерностей, то есть индивидуальных различий.
Важно подчеркнуть, что применительно к видоспецифическому развитию практически невозможно сказать, в какой степени на ту или иную его характеристику повлияли гены, а в какой степени – среда, поскольку в нормативном развитии эти влияния неразделимы. Как заметил Д. Хебб, спрашивать, насколько данный тип поведения зависит от генетических, а насколько от средовых факторов, − это все равно, что спрашивать, насколько площадь поля зависит от его длины, а насколько − от ширины. Однако, когда речь идет об индивидуальных различиях какой-либо психологической характеристики, их причины могут быть достаточно определенно отнесены к среде, или к генотипу, или одновременно к тому и другому источнику вариативности.
Имея разную природу, детерминанты нормативных закономерностей развития могут не совпадать с детерминантами индивидуальных различий. В частности, по некоторым данным, нормативная генетическая детерминация реализуется в онтогенезе значительно раньше, нежели генетическая детерминация индивидуальных различий.
Подавляющее большинство исследований в психогенетике основано на сравнении исследуемой характеристики у людей, состоящих в различной степени родства − генетически идентичных монозиготных близнецов, имеющих в среднем половину общих генов, дизиготных близнецов, братьев и сестер (сибсов), родителей и детей. В отечественной психогенетике наибольшее распространение получил метод близнецов (близнецовые исследования), в котором сравнивается внутрипарное сходство близнецов. Если индивидуальные различия по какой-либо характеристике полностью детерминированы генотипом, то ожидаемые корреляции между монозиготными близнецами будут равны 1, между родителями и детьми, дизиготными близнецами, сибсами − 0,5, между неродственниками − 0. Таким образом, когда сходство между родственниками по какой-либо характеристике возрастает по мере увеличения степени их генетического сходства, возникают основания говорить о влиянии генотипа на индивидуальные проявления изучаемой характеристики.
Особое место в психогенетике занимает метод приемных детей, который предполагает сравнение характеристик усыновленных детей с характеристиками их биологических и приемных родителей, а также: приемных братьев и сестер. При этом считается, что с биологическими родителями они имеют половину общих генов, но не имеют общих условий жизни, с приемными родственниками, напротив, у них нет общих генов, но есть общая среда.
Разнообразие людей по некоторым признакам (например, росту, массе) образует непрерывный ряд, или континуум, в котором нелегко провести отчетливые границы, позволяющие отнести человека с конкретным выражением этого признака к какому-то определенному типу. Такое явление называется непрерывной изменчивостью и описывается статистическими закономерностями.
Для характеристик, обладающих непрерывной изменчивостью, признаком у конкретного человека служит количественное значение (балл), получаемый по шкале, измеряющей эту характеристику. Например, значение показателя интеллекта конкретного человека, полученное после выполнения им соответствующего теста, в психогенетике интерпретируется как признак.
Одним из главных понятий психогенетики является наследуемость − статистический показатель, отражающий вклад генотипа в межиндивидуальную изменчивость признака в определенной популяции. Наследуемость представляет собой отношение генетической компоненты дисперсии к наблюдаемой в популяции (фенотипической) дисперсии. Наследуемость не является фиксированным свойством изучаемой характеристики, она зависит от широты представленности популяции генетических и средовых факторов, влияющих на данную характеристику. По разным причинам − из-за генетических особенностей популяции, изменения социальных условий развития, асортативности (браков между людьми, похожими по наблюдаемому признаку) представленность генетических и средовых факторов, влияющих на изучаемую черту, может изменяться, уменьшая или увеличивая показатель наследуемости.
Ошибочно отождествлять высокую наследуемость признака с жесткой генотипической детерминацией его у конкретного человека. Высокая наследуемость говорит о том, что межиндивидуальная вариативность признака, то есть индивидуальные различия, в основном определяется разнообразием генотипов, а разнообразие среды не оказывает существенного влияния на данный признак. Другими словами, единообразие условий среды создает предпосылки для проявления генотипического разнообразия.
Принято выделять наследуемость в «узком» и «широком» смысле слова. Первая из них определяется только теми генетическими эффектами, которые прямо передаются от родителей к потомкам. Она называется аддитивной составляющей наследуемости и единственная обладает определенной предсказательной силой по отношению к индивидуальным особенностям потомков.
Наследуемость в «широком» смысле слова, помимо аддитивных, включает те генетические эффекты, которые возникают в индивидуальном генотипе в результате взаимодействия между генами. Наличие подобных эффектов позволяет считать, что возможны генетически обусловленные особенности человека, которые не являются наследственными в прямом смысле слова, т. е. непосредственно от родителей к потомкам не передаются.
Средовая компонента дисперсии − часть общей наблюдаемой в исследовании дисперсии, которая объясняется различиями сред. В ней можно выделить определенные типы средовых влияний. Существует несколько вариантов выделения типов. Наиболее распространено деление на средовые условия, общие для всех членов семьи, и средовые условия, уникальные для каждого члена семьи. Для обозначения первых используют термины: общесемейная, общая, межсемейная, систематическая среда, для вторых: внутрисемейная, индивидуальная, случайная, специфическая, уникальная среда.
Специфика условий первого типа заключается в том, что они определяются общими для каждой семьи факторами: уровнем жизни, воспитанием, особенностями быта. Второй тип характеризует меру индивидуальных различий, которые определяются различиями внутри одной семьи.
В 1987 г. американские психогенетики Р. Пломин и Д. Даниельс опубликовали получившую широкий резонанс статью «Почему дети в одной семье так не похожи друг на друга», в которой на большом эмпирическом материале было показано, что решающую роль в формировании индивидуальности ребенка в семье играет не общая семейная среда («разделяемая» всеми членами семьи), а специфическая для каждого члена («неразделяемая»).
При общности условий жизни в одной семье система отношений и предпочтений, существующих у родителей и детей, у детей между собой, всегда очень различается, и, судя по многим данным, именно эти специфические для каждого ребенка условия развития оказывают значительное влияние на формирование индивидуально-психологических особенностей человека.
Одним из достижений психогенетики во второй половине XX в. по праву можно считать признание того факта, что генетическое отнюдь не означает неизменное. Общепризнано, что в ходе онтогенеза изменяется активность генов, а наряду с этим и восприимчивость растущего человека к условиям окружающей среды. В результате по мере развития изменяется характер генотип-средовых соотношений в межиндивидуальной изменчивости психологических особенностей человека.
Главным понятием психогенетики развития является генетическое изменение. Оно характеризует изменения в эффекте действия генов на разных стадиях онтогенеза. При этом выделяют два метода анализа. Первый связан с оценкой в разных возрастах генетической компонентов в общей вариативности признака. Он позволяет оценить, как изменяется наследуемость признака в ходе онтогенеза; второй − насколько связаны между собой генетические компоненты дисперсии признака в разных возрастах.
В первом случае проводится сопоставление показателей наследуемости у аналогичных групп родственников в разных возрастах, то есть используется вариант метода возрастных срезов. Это обеспечивает выделение возрастных различий в наследуемости признаков. Поскольку гены в развитии «включаются» и «выключаются», высокая наследуемость признака в разных возрастах ничего не говорит о том, разные или одни и те же гены обеспечивают этот эффект. Поэтому второй метод предполагает лонгитюдное исследование, в котором определяется корреляций между генетическими компонентами дисперсии изучаемой характеристики, полученными в разных возрастах на одной и той же группе испытуемых. Этот метод позволяет оценить вклад генетических факторов в изменчивость возрастных преобразований, а также установить, насколько связаны между собой генетические и средовые компоненту межиндивидуальной вариативности признака в разные периоды. Другими словами, для того чтобы судить о преемственности или стабильности генетических и средовых влияний, необходимо лонгитюдное следование близнецов или сибсов, которое позволит установить степень связи между генетическими компонентами (межвозрастная генетическая корреляция) и средовыми компонентами (межвозрастная средовая корреляция) фенотипической дисперсии признака.
Таким образом, полная схема исследования в психогенетике развития с необходимостью включает эмпирическое исследование и наследуемости, и генетических корреляций. Сама по себе высокая наследуемость признака, полученная в разных возрастах, о стабильности генетических влияний не свидетельствует.
Следует заметить, что наследуемость и степень генетической общности, определяемая величиной генетической корреляции, относительно независимы и могут образовывать разные варианты сочетаний в отношении друг друга. Наиболее вероятной, с его точки зрения, является амплификационная модель.
Амплификационная модель реализации генетических влияний в онтогенезе предполагает, что с возрастом, по мере созревания ЦНС и формирования индивидуально устойчивых способов переработки информации, возрастает наследуемость признака, при этом сохраняется высокая межвозрастная генетическая корреляция, т.е. генетические эффекты, действовавшие в младенчестве, высоко коррелируют с генетическими эффектами в зрелости.
В соответствии с изложенным выше можно ожидать, что в онтогенезе должно изменяться соотношение генетических и средовых влияний, определяющих индивидуально-психологические особенности человека. Хотя эти представления родились в контексте психогенетики развития, они хорошо согласуются с положениями возрастной психологии, касающимися изменения механизмов реализации психических функций в онтогенезе.
Выдающийся отечественный психолог А. Р. Лурия (1962) подчеркивал, что природа каждой психической функции (иначе говоря − ее отношение к генотипу) так же изменяется в процессе психического развития человека, как и ее структура, и поэтому ошибочны попытки раз и навсегда решить вопрос «о степени наследственной обусловленности» той или иной психической «функции», не принимая в расчет тех изменений, которые она претерпевает в своем развитии.
На основе теоретических представлений, существующих в отечественной возрастной психологии, делались попытки определить направление этих изменений. Так, А. Р. Лурия, исходя из того, что в процессе психического развития происходят качественная перестройка всей психической деятельности человека и замена элементарных форм деятельности сложноорганизованными функциональными системами, предположил, что по мере изменения структуры высших психических функций, возрастания степени их опосредствования зависимость той или иной деятельности от генотипа будет закономерно уменьшаться.
Действительно, исследование некоторых особенностей выявило именно такой характер изменений. Было установлено, что от дошкольного к подростковому возрасту сохраняется преимущественно генотипическая обусловленность образной зрительной памяти и устойчивости внимания. В то же время наблюдается фактическая смена детерминации, т.е. переход от генотипической к средовой обусловленности, у опосредованных форм памяти и у более сложных форм внимания.
Наряду с этим есть и другие данные, они касаются наследуемости показателей интеллекта. Психогенетика исходит из того, что уровень интеллекта, отражаемый в тестовых оценках, является функцией генотипа и среды, окружающей человека с раннего детства.
Существует множество исследований наследуемости показателей интеллекта во взрослом возрасте. В основном они дают совпадающие результаты, которые свидетельствуют об относительно высоком вкладе генотипа в наблюдаемые между людьми различия по показателям IQ. Полученные в разных исследованиях значения колеблются в достаточно широком диапазоне (от 0,4 до 0,8), в среднем составляя чуть больше 0,5. Это значит, что во взрослой части популяции генотип определяет около половины всех индивидуальных различий по интеллекту.
Возрастная изменчивость генетических и средовых влияний, лежащих в основе межиндивидуальных различий по интеллекту, в последнее время также стала предметом ряда исследований. В большинстве из них делается вывод о том, что в младенчестве наследственная обусловленность показателей интеллекта относительно низка, а влияние систематической семейной среды сравнительно велико. Начиная с 6 лет у детей, а также у подростков и взрослых оценка наследуемости показателей интеллекта возрастает до 50-70%, а влияние общей семейной среды существенно снижается, во взрослом возрасте падая до нуля.
Эти выводы представляют собой обобщение результатов ряда исследований, выполненных на близнецах методом возрастных срезов. Рассмотрим результаты лонгитюдных близнецовых исследований. Наиболее известно из них Луисвилльское близнецовое исследование, посвященное изучению природы межиндивидуальной изменчивости показателей интеллекта. Оно было начато в 1957 г. Ф. Фолкнером и к середине 80-х годов охватывало около 500 пар близнецов. Близнецы, участвовавшие в этом исследовании, тестировались по интеллекту, начиная с первого года жизни до 15 лет (каждые три месяца на протяжении первого года жизни, дважды в год − до 3 лет, ежегодно до 9 лет и последний раз − в 15 лет). При этом использовалась шкала психического развития Бейли в младенческом периоде, шкалы Векслера − WPPSI в возрасте 4, 5 и 6 лет и WISC в более старшем возрасте.
Анализ полученных оценок IQ у близнецов отчетливо демонстрирует увеличение показателя наследуемости с возрастом.
Показатели наследуемости у детей в 1, 2, 3 года составляют 10, 17, 18% соответственно. С 3 лет внутрипарное сходство близнецов сохраняется на очень высоком уровне, коэффициенты корреляции не ниже п 83 У Показатели наследуемости у детей в 4 года составляют 26% и далее увеличиваются до 55%.
По мнению исследователей, полученные данные показывают, что процессы развития инициируются и в значительной степени управляются генотипом. Это предположение нашло свое подтверждение при изучении внутрипарного сходства индивидуальных траекторий, или профилей, развития близнецов.
Профиль индивидуального развития характеризует не только направление развития психологических характеристик, но также и индивидуальные особенности движения в этом направлении, которые могут включать периоды ускорения и замедления, спада и подъема. В Луисвилльском близнецовом исследовании по результатам многолетнего прослеживания изменений в уровне интеллекта близнецов оказалось возможным провести внутрипарное сравнение профилей индивидуального развития по показателям интеллекта. Внутрипарное сравнение профилей показало, что в парах близнецов наблюдается гораздо большее совпадение значений интеллекта по каждому году, то есть большее сходство по ходу развития в целом. Мерой количественной оценки внутрипарного сходства профилей развития по показателям интеллекта служат коэффициенты корреляции, которые составляют для близнецов 0,87 в возрастном диапазоне от 3 до 6 лет и 0,81 соответственно в диапазоне от 6 до 8 лет. Коэффициенты наследуемости равны соответственно 0,44 для первого возрастного отрезка и 0,30 для второго. Таким образом, индивидуальные особенности профилей развития по показателям интеллекта испытывают на себе существенное влияние генотипа, однако вполне возможно, что степень этого влияния на разных отрезках онтогенеза также варьирует.
Основное достоинство лонгитюдного исследования близнецов заключается в том, что только оно может ответить на вопрос, обусловлено ли увеличение наследуемости проявлением новых дополнительных генетических факторов, начинающих функционировать по мере взросления ребенка, или же происходит усиление уже действующих генетических факторов.
Л. Ивз подошел к анализу генотип-средовых соотношений в развитии интеллекта именно с этих позиций, используя для анализа материалы лонгитюдного Луисвилльского близнецового исследования. Анализ полученных у близнецов в разные годы оценок IQ выявил изначально небольшое, но устойчивое и возрастающее влияние одних и тех же генетических факторов. Было установлено также существенное влияние систематической семейной среды, причем эти эффекты также сохраняли преемственность, хотя по мере взросления к стабильным присоединялись и новые. Несистематические средовые влияния были менее устойчивы по сравнению с генетическими и систематическими средовыми эффектами. В целом эти данные свидетельствуют в пользу амплификационной модели наследуемости показателей интеллекта.
Изменения генотип-средовых соотношений в показателях интеллекта приблизительно в том же возрастном диапазоне изучались в близнецовом лонгитюдном исследовании, проведенном М. С. Егоровой. Авторы ставили задачу проследить динамику генотип-средовых соотношений в показателях интеллекта при переходе от дошкольном возраста к школьному. В исследовании приняли участие около 100 пар близнецов. Диагностика интеллекта проводилась по методике Векслера (WISC), адаптированной А. Панасюком. Показатели наследуемости для общего интеллекта составляют 28, 34 и 52 % в б, 7 и 10 лет соответственно. Для вербального интеллекта они равны 22, 16 и 26%, для невербального − 16, 84 и 70%. Эти данные интересны тем, что, с одной стороны, подтверждают тенденцию к возрастанию наследуемости общего интеллекта с возрастом, с другой стороны, свидетельствуют о возможности иных вариантов возрастных изменений наследуемости отдельных сторон интеллекта.
В этом же исследовании анализировались межвозрастные генетические корреляции, позволяющие оценить генетический вклад в фенотипическую стабильность показателей интеллекта. Генетические корреляции между показателями вербального, невербального и общего интеллекта в 6 и 7 лет, а также генетические корреляции между этими показателями в 6 и 10 лет, за небольшим исключением, достаточно высоки. В то же время генетические корреляции между всеми показателями интеллекта в 7 и 10 лет намного ниже. Таким образом, генетические факторы в изменчивости интеллекта в 6 лет достаточно тесно связаны с генетическими факторами, обусловливающими индивидуальные различия в 7 и 10 лет. Здесь следует обратить внимание на то, что «выпадение из общей картины корреляций между показателями в 7 и 10 лет может быть обусловлено резкими изменениями средовых условий, связанным с началом обучения в школе.
В целом упомянутые выше близнецовые исследования убедительно свидетельствуют о весьма существенных возрастных изменениях генотип-средовых соотношений в изменчивости показателей интеллекта. Более того, очевидны и дальнейшие перспективы близнецовых лонгитюдных исследований, которые связаны с более дробным, дифференцированным анализом генетических и средовых влияний в показателях когнитивных характеристик разного уровня и содержания, оценкой их стабильности и преемственности в онтогенезе.
Наряду с близнецовыми проводятся лонгитюдные исследования приемных детей. Наиболее известным из них является Колорадское исследование, которое было начато по инициативе Р. Пломина и Дж. Дефрина в 1975 г. В нем принимали участие 246 семей, имеющих детей первого года жизни. По мере ежегодного тестирования число семей уменьшалось и к девятилетнему возрасту детей составило 173. Это исследование предполагается продолжать до тех пор, когда детям исполнится 16 лет.
у детей, начиная с первого года жизни, ежегодно диагностировали показатели физического и умственного развития по шкалам Бейли. По наблюдениям и оценкам родителей делались выводы об особенностях темперамента ребенка. В дальнейшем ежегодно тестировались показатели умственного развития, характеристики темперамента и личности, а также условия развития ребенка.
Масштабы этого исследования весьма внушительны. Укажем на некоторые наиболее важные фрагменты. Речь в первую очередь идет об изучении генетически опосредуемой стабильности когнитивного развития. С целью определения роли генотипа в межвозрастной преемственности когнитивных характеристик анализировались межвозрастные кросс-корреляции сибсов (братьев и сестер), то есть подсчитывались корреляции между показателями сибса младшего возраста и сибсов более старшего возраста. Сравнение корреляций, полученных для биологических сибсов (имеющих и общие гены, и общую среду) и приемных (имеющих только общие средовые условия), позволили авторам определить вклад генотипа в межвозрастную стабильность и изменчивость когнитивных показателей. Установлено, что для общего интеллекта и вербальных способностей год от года увеличивается роль генетических влияний на межвозрастную стабильность признаков. В то же время для пространственных способностей генетические влияния определяют межвозрастную преемственность признака в более младших возрастах, но в 3−4 года решающую роль начинают играть средовые условия.
Сравнение показателей интеллекта родителей и детей проводилось по трем вариантам: дети и их биологические родители, с которыми они были разлучены очень рано; дети и родители-усыновители; дети и биологические родители, с которыми они живут вместе. Результаты этого сравнения подтвердили значительную роль генетических факторов в опосредовании возрастной стабильности показателей интеллекта.
Сказанное дает основание констатировать, что вклад генотипа в индивидуальные различия интеллекта с возрастом увеличивается, причем генетические влияния в детском и взрослом возрасте преемственно связаны.
В совокупности по результатам лонгитюдных исследований близнецов и приемных детей можно констатировать следующее. Вклад генотипа в индивидуальные различия показателей интеллекта с возрастом увеличивается, причем генетические составляющие дисперсии интеллекта в младенчестве и в старших возрастах высоко коррелируют между собой. Это значит, что, несмотря на сравнительно низкий уровень наследуемости интеллекта в младенчестве, генетические эффекты, появившиеся в столь раннем возрасте, продолжают оказывать влияние на интеллект человека и на более поздних этапах развития.
Методы психогенетики развития позволяют оценить возрастную л намику средовых эффектов. В детском возрасте средовая вариативной показателей интеллекта определяется в основном действием фактор систематической семейной среды. По мере взросления влияние систематической среды на показатели интеллекта существенно снижается, весьма ощутимо возрастает влияние различающейся, индивидуальной среды.
В психогенетике предметом психогенетических исследований служат свойства (компоненты, черты) темперамента. Принято считать, что свойства темперамента имеют конституциональную основу, определяемую присущими индивиду особенностями функционирования физиологических систем, которые регулируют стиль его поведения.
В ходе индивидуального развития ребенка совершенствуются механизмы произвольной регуляции поведения, под влиянием обучений воспитания формируются особенности характера и личности человека. В итоге свойства темперамента, образно говоря, «маскируются», поэтому некоторые исследователи считают, что в чистом виде свойства темперамента могут быть диагностированы и исследованы только у младенцев.
Свойства темперамента выделяют и измеряют в основном на основе вопросников, опирающихся на экспертные оценки родителей и воспитателей детей. Существуют разные схемы описания свойств темперамента в младенчестве, но в большинстве случаев принято выделять некоторые общие показатели активности и реактивности детей, их возбудимости, общительности (социабельности) и так далее.
Широкую известность получило так называемое Нью-Йоркское лонгитюдное исследование (оно было начато в 1957 г.). Его авторы, А. Томас и С. Чесс, проследили психическое развитие детей с двухмесячного до подросткового возраста. В этом исследовании были выделены девять компонентов, описывающих особенности поведения детей раннего возраста. Предметом изучения стали такие характеристики, как:
− активность (в основном двигательная);
− регулярность (ритмичность проявления поведенческих реакций и отправления физиологических функций);
− приближение-удаление (направление эмоционального и двигательного ответа на новые стимулы);
− адаптивность (реакция на новую ситуацию);
− интенсивность (энергетический уровень реакции, независимо от ее качества и направленности);
− порог реактивности (уровень стимуляции, необходимый для появления реакции, независимо от ее качества и сенсорной модальности);
− настроение (соотношение радостного состояния и состояния неудовлетворенности);
− отвлекаемость (эффективность воздействия новых стимулов на поведение);
− внимание-настойчивость (временная протяженность некоторой деятельности и способность продолжать деятельность, несмотря на трудности ее выполнения).
А. Торгерсен провела исследования всех перечисленных выше свойств темперамента у близнецов в трех возрастах: 2 месяца, 9 месяцев и 6 лет. Основной вывод заключался в том, что вклад генотипа минимален в 2 месяца, возрастает к 9 месяцам и достигает максимума в 6 лет. К 6 годам показатели наследуемости составляют:
− 0,94 − для приближения-удаления;
− 0,93 − для активности;
− 0,85 − для порога реактивности;
− 0,82 − для интенсивности.
Влияние общей среды обнаруживается только для адаптивности (соответствующая компонента дисперсии равна 0,55). Уникальная среда сказывается только на такой характеристике, как настроение, определяя выше 60% фенотипической дисперсии.
В других исследованиях приводятся несколько меньшие значения наследуемости свойств темперамента. М. С. Егорова, обобщая данные ряда исследований, указывает, что в более старших возрастах (подростковом и юношеском) 40% вариативности свойств темперамента (активность, эмоциональность и социабельность) определяются генотипом, а остальная часть вариативности в основном связана с уникальной средой.
При изучении наследуемости темперамента у взрослых в большинстве случаев фигурируют экстраверсия, нейротицизм, психотицизм. Многочисленные исследования близнецов позволяют получить обобщенные оценки рола генотипа, которые составляют 40% генетической вариативности для экстраверсии и около 30% для нейротицизма. Не менее половины вариативности показателей экстраверсии и нейротицизма определяется уникальной средой, а остальная часть вариативности приходится на долю общей среды. Психотицизм в этом плане изучен меньше, и согласованность результатов ниже. Оценки eго наследуемости варьируются в широком диапазоне − от 36 до 50%.
При изучении близнецов пожилого и старческого возраста были обнаружены интересные факты. Оказалось, что чем старше становятся близнецы, тем менее они похожи друг на друга. Внутрипарное сходство уменьшается по многим особенностям личности, в результате снижаются и показатели наследуемости. Средний коэффициент корреляции между возрастом и внутрипарным сходством близнецов имеет отрицательное значение и составляет 0,30. Таким образом, в преклонном возрасте генотипическая доля дисперсии показателей личности обнаруживает тенденцию к снижению, а доля уникальной среды возрастает.
Если в психологии среда, как правило, рассматривается как социально-экономические и психологические условия развития ребенка, то в психогенетике среда включает всевозможные аспекты внешних воздействий – от физических условий пренатального развития организма до социокультурных детерминант формирования личности.
В психогенетике понятие среды четко классифицируется на компоненты, которые имеют количественное выражение в долях (процентах) фенотипической дисперсии, причем основанием для определения типа средовых влияний (или компонента дисперсии) служит источник, определяющий его происхождение (например, общая или индивидуальная среда). Подобное выражение влияния среды не требует обязательного качественного анализа тех процессов, которые репрезентируются числом (долей дисперсии). По-видимому, по этой причине исследователи в психогенетике развития в основном концентрировали свои усилия на том, чтобы с максимальной точностью определить количественную меру влияния того или иного источника средовых воздействий в дисперсии признака, не уделяя особого внимания содержательному анализу средового компонента.
В то же время в психологии развития основной упор делается на качественный анализ влияния среды, и хотя в некоторых случаях используются количественные показатели для характеристики источников влияния (например, выделение преобладающего типа родительски-детских отношений), эти показатели не позволяют четко разделить источники, участвующие в формировании индивидуально-психологических особенностей ребенка.
Еще один существенный аспект, по которому различаются толкования среды в психогенетике и психологии, состоит в том, что в первом случае понятие источника средовых воздействий является статистической характеристикой популяции и по этой причине не адресуется к формированию особенностей конкретного ребенка. Тот факт, что оценка средовых воздействий в психогенетике представляет собой характеристику популяции, означает, что при изменении других составляющих фенотипической дисперсии (в первую очередь генетической) доля средовых воздействий закономерно изменится, но из этого отнюдь не следует, что имели место реальные изменения в условиях воспитания детей. Будучи статистическим показателем, доля средового компонента фенотипической дисперсии имеет преимущественно констатирующий характер. Она справедлива для данной популяции в данный момент времени и не используется для анализа перспектив развития. В то же время изучение средовых влияний в психологии, как правило, нужно для ретроспективного или перспективного анализа влияния данного фактора на формирование индивидуальности ребенка.
Несмотря на различия, существует очевидная необходимость согласования обоих толкований, которая обусловлена рядом причин. Во-первых, в межиндивидуальной вариативности практически всех измеряемых психологических признаков на долю средовой составляющей приходится в среднем около 50%. При этом в психогенетике развития установлена решающая роль индивидуальной среды в формировании интеллектуальных и личностных особенностей человека по мере его взросления. Во-вторых, формальная констатация доли средовых влияний, осуществляемая в психогенетике, требует содержательного анализа, который может быть сделан только с привлечением представлений, развиваемых в психологии. Это знание необходимо для решения практических задач образования и воспитания, потому что, по образному выражению английского психолога К. Купера, среда – это единственное, что мы можем изменять.
Активное изучение среды в психогенетике началось в 80-е годы XX в. Переход к изучению индвивидуальной среды поставил в центр исследований сравнение психологических особенностей близких по возрасту детей (в том числе близнецов. Главным условием было проживание в одной семье, поскольку именно в семье дети испытывают разные воздействия со стороны родителей и других членов семьи.
Для изучения особенностей внутрисемейных отношений использовались специальные методы, включавшие наблюдения, интервью и опросники. На основе последних были получены новые показатели, которые представляют собой разные аспекты социальных отношений. Так, детально исследовались особенности отношения подростков к родителям и отношения родителей к подросткам. Конкретная характеристики, например, включали теплоту, настойчивость, способ общения, включенность, самораскрытие, злость, давление, конфликтность.
Выраженные количественно показатели межличностных отношений обнаруживали значительную дисперсию, в структуре которой выделились все три компонента: генетический и два средовых (общий и индивидуальный). Величина наследуемости и обеих средовых составляющих варьировала в довольно широком диапазоне. Применительно к перечисленным выше частным характеристикам отношений наследуемость была относительно невысокой, в среднем 0,20. По обобщенным характеристикам отношения она оказалась довольной высокой. Например, наследуемость негативного отношения подростка к матери составляла 0,48, к отцу − 0,52. Остальная часть дисперсии в этих случаях приходилась в основном на долю индивидуальной среды. В другом исследовании, выполненном в той же логике, в качестве обобщенных характеристик отношений старших подростков и родителей использовались такие факторы, как «принятие-отвержение» и «ограничение-разрешение». Было установлено, что «принятие-отвержение» обусловлен генетическими влияниями и индивидуальной средой, а «ограничение-разрешение» − общей и индивидуальной средой.
Главные выводы из этих исследований заключались в том, что, во первых, взаимодействие родителей и детей в определенной степени опосредуется генотипом, и, во-вторых, различия в родительских установках по отношению к разным детям отражают генотип-психологического различия между детьми, обусловленные генотипом. Однако при все важности этих выводов они не позволяют ответить на вопрос, как именно психологические аспекты внутрисемейных отношений определяют содержание индивидуальной среды, значимой для психического развития ребенка.
Однако решение этой задачи возможно при введении в эксперимент специальных условий, позволяющих контролировать средовые переменные. Реализация подобных условий воплотилась в особом подходе, предполагающем выделение контрастных групп испытуемых. Согласно этому подходу, большие, нивелирующие различия репрезентативные выборки испытуемых предлагался разделять на подгруппы, различающиеся по определенному признаку, в том числе средовому. Экспериментальное исследование в этом случае включает оценку влияния средовых условий на развитие, во-первых, и оценку внутрипарного сходства в группах родственников, резко различающихся по каким-либо средовым условиям жизни, во-вторых. В случае, если между контрастными группами будут получены различия в дисперсиях и гено-средовых соотношениях, можно будет связать эти различия с влиянием средового параметра, по которому эти группы были выделены.
Генотип-средовое взаимодействие проявляется в том, что одинаковые условия среды в разной степени благоприятны для людей с различными генотипами. Иными словами, представление о генотип-средовом взаимодействии позволяет выяснить, в какой степени результаты воздействий среды зависят от генетических различий между людьми.
Одним из видов взаимодействия генотипа и среды являются так называемые гено-средовые корреляции. В онтогенезе генотип и среда тесно связаны между собой. Ребенок получает от родителей не только генетически обусловленные задатки каких-либо способностей, но и среду, которая может способствовать их интенсивному развитию или, напротив, препятствовать ему. О гено-средовой корреляции говорят в тех случаях, когда есть совпадение некоторых способностей, обусловленных генотипом, со средовыми условиями их реализации.
Существуют три типа корреляций между генотипом и средой: пассивный, реактивный и активный, Если ребенок «наследует» вместе с генами средовые условия, соответствующие его способностям и склонностям, говорят о пассивной гено-средовой корреляции. При этом подразумевается, что родители создают ребенку условия, которые зависят от особенностей их генотипа. Например, уровень интеллекта родителей определяет их образ жизни и интересы, а это, в свою очередь, влияет на их отношения с детьми, на то, как они проводят время и на что ориентируют ребенка. Поскольку родители и дети имеют половину общих генов, получается, что среда таким образом коррелирует с генотипом и родителей, и детей.
Пассивная гено-средовая корреляция может быть положительной и отрицательной. Примером подобной корреляции служат случаи, когда обладающие музыкальными способностями родители создают все условия, чтобы ребенок получил музыкальное образование. При этом средовые условия положительно связаны с генотипом детей и родителей.
Отрицательная корреляция возникает в тех случаях, когда родители почему-либо создают лучшие условия для занятий тому ребенку, который проявляет меньшие способности, пытаясь дополнительными усилиями поднять уровень достижений этого ребенка.
Реактивная гено-средовая корреляция возникает в тех случаях, когда разные генотипы, проявляясь в поведении, вызывают различную реакцию окружающих. Например, родители, далекие от музыки, узнав, что у ребенка хорошие способности, стараются создать ему все условия для обучения. То же справедливо и для отклоняющегося поведения: если ребенок отличается дурными наклонностями, которые в определенной степени зависят от индивидуальных особенностей его генотипа, а отношение взрослых к нему отрицательно, то это подкрепляет те поведенческие особенности, которые с наибольшей вероятностью формируются на основе подобного генотипа.
Ситуация, когда ребенок сам активно ищет условия, соответствующие его генетически обусловленным склонностям, называется активной гено-средовой корреляцией. Ориентация человека на то, что его больше всего интересует, что у него лучше всего получается, рассматривается как влияние на деятельность человека мотивационных, личностных и интеллектуальных особенностей, присущих данному генотипу.
Предполагается, что роли каждого из трех перечисленных видов взаимодействия с возрастом изменяются. Пассивное в процессе взросления становится все менее существенным. По мере того как дети все более активно овладевают способами взаимодействия с окружающим миром и формируют индивидуальные стратегии деятельности, происходит переход к активному взаимодействию, которое выступает в качестве наиболее непосредственного выражения генотипа в индивидуальном развитии человека.
Данные психогенетики показывают, что человек в своем развитии выступает не только как объект, пассивно реализующий влияния собственного генотипа в существующей среде. В процессе овладения индивидуальным опытом активность человека делает его субъектом развития. Однако немалую роль в выборе направления этой активности играет генотип, обусловливая восприимчивость человека к одним видам средовых волевых действий и ее отсутствие к другим. Особая роль генотипа состоит в селекции средовых условий и в определении степени их влияния на развивающегося индивида, что фактически делает генотип движущей силой приобретения индивидуального средового опыта. При таком подходе приходится заново переосмыслить значение средовых условий, признав необходимость разделить их на две категории значимые и не значимые для индивида. Только те условия среды, которые воспринимаются и интериоризуются индивидом, имеют значение для его дальнейшего развития. Из этого следует, что индивид сам создает свою среду, причем осуществляемый им выбор средовых условий в значительной степени зависит от его генетических особенностей.
Опираясь на психогенетические исследования, можно сказать, что обычные различия между семьями (в пределах нормы) мало влияют на психическое развитие детей. Родители со скромными возможностями оказывают на своих детей почти такое же влияние как и культурно утонченные, далеко превосходящие средний уровень. Последнее обстоятельство дает родителям больше свободы в выборе удобных для них способов воспитания детей и освобождает от чувства вины, если они по каким-либо причинам уклоняются (в допустимых пределах) от социально предписываемых норм родительского поведения.
Другими словами, психическое развитие детей в конечном счете зависит не столько от того, куда их предпочитают направлять родители (спортивная секция или музей), сколько от генетической программы развития, а также от богатства возможностей и достаточно хорошего окружения, которое обеспечивает ребенку условия, чтобы стать самим собой.
Если обобщить изложенные выше представления, то они сводятся к следующему:
− индивид сам формирует свою среду;
− формирование этой среды в значительной степени определяется теми свойствами человека, вариативность которых связана с генотипом;
− окружающая среда, в том числе отношение родителей к детям, вносит небольшой вклад в формирование индивидуально-психологических особенностей детей, поскольку родители лишь реагируют на генетически обусловленные особенности поведения своих детей.
1. Егорова М. С. Генетика поведения: Психологический аспект. − М.: «Академия», 2007.
2. Егорова М.С. Генотип. Среда. Развитие. – М.: Академия, 2006.
3. Егорова М. С. Психология индивидуальных различий. − Ростов-на-Дону: «Феникс», 2007.
4. Лурия А.Р. Об изменчивости психических функций в процессе развития ребенка. – Ростов-на-Дону: «Феникс», 2007.
5. Марютина Т.М. Развитие как предмет психогенетики − М.: «Академия», 2007.
6. Матени А. Генетические основы развития детей. – Новосибирск, издательство «Вега», 2007
7. Психология развития: учеб. для студ. высш. учеб. заведений / Под ред. Т.Д. Марцинковской. – М.: Академия, 2008.
Goyang Gaming Casinos - Cheap Vacation Deals
ОтветитьУдалитьGoyang is known for creating high quality casino experiences. You 룰렛 can find them at 먹튀검증 the 스포츠 벳 best 토토 사이트 직원 모집 hotels in Singapore, the most reliable way to find 벳플릭스 and